Эмфирио - Страница 77

«А как иначе? — спросил Йодель. — В большие города на других планетах съезжаются самые разные люди, но нигде нет такого столпотворения, как на Земле. Это особый мир, достояние всех людей, культурный и финансовый центр Галактики».

«Я ожидал увидеть... если не мудрых старцев, то спокойных, рассудительных не по годам специалистов. Такие попадаются, конечно. Но посмотрите на франта в зеленом замшевом пиджаке. У него глаза горят, он озирается с таким видом, будто для него новы все впечатленья бытия. Разумеется, может быть, он тоже инопланетянин...»

«Нет, насколько я могу судить, он землянин. Не спрашивайте, чем коренной землянин отличается от приезжих — я не смогу вам объяснить. Что-то в манере одеваться, в осанке и походке всегда выдает происхождение. А что касается его возбуждения и энтузиазма... Социологи утверждают, что психическая устойчивость обратно пропорциональна материальному благополучию. У варваров нет времени на идеализм — а следовательно и на психозы, вызванные разочарованием в идеалах. Земляне же, как правило, чрезвычайно обеспокоены осмыслением существования, реализацией возможностей, обоснованием притязаний, оправданием преимуществ и тому подобными концепциями. Вполне возможно, что господин в зеленом пиджаке принимает слишком близко к сердцу отвлеченные умозаключения. Но диапазон человеческих характеров огромен. Некоторые затрачивают все время и всю энергию на осуществление далеко идущих, фантастических проектов. Другие замыкаются в себе и становятся сибаритами, гедонистами, знатоками, коллекционерами, эстетами — или сосредоточиваются на изучении какой-нибудь узкой области знаний. Разумеется, и на Земле есть множество так называемых «обычных людей», но их почему-то никто не замечает, они служат своего рода контрастным фоном. В любом случае, если вы проведете на Земле достаточно времени, вы сможете во многом разобраться сами».

Сокровища из трюма «Грейды» принесли значительную прибыль. В Триполи Гил попрощался с Йоделем и Бонаром, обещая когда-нибудь навестить их в Дейе. Напоследок Йодель сказал: «Когда бы вы не приехали, считайте мой дом своим домом. И не забывайте, что у меня хранится ваша чудесная ширма — «Окрыленное существо срывает плоды Древа жизни»».

«Не забуду. А теперь — прощайте!»

«До свидания, Гил Тарвок, до свидания!»

С печалью в сердце Гил смотрел на «Грейду», уплывающую в ветреное голубое небо Африки. Но когда звездолет коммерсантов наконец превратился в точку и пропал, печаль сменилась радостью — не всякому выпадало впервые оказаться на Земле с чем-то вроде миллиона талонов в кармане! Гил вспомнил детство — нереальные годы, подернутые золотистой туманной дымкой. Сколько раз они с Флориэлем валялись в сухой траве на холмах Данкума, мечтая о путешествиях и финансовой независимости! Как ни удивительно, им обоим это удалось — каждому на свой лад. И Гил попытался представить себе, по каким закоулкам Галактики блуждает сейчас Флориэль. Жив ли он еще? «Бедняга Флориэль! — подумал Гил. — Потерянная душа...»

Целый месяц Гил разъезжал по Земле, посещая достопримечательности — заоблачные небоскребы Америки и не менее чудесные подводные города Большого Барьерного рифа, необъятные парки-заповедники, где не разрешалось летать никаким аппаратам. Он посетил восстановленные центры античных городов — Афин, Вавилона и Мемфиса, средневековых Брюгге, Венеции и Регенсбурга. Повсюду и на всем, иногда едва заметно, а иногда подавляюще, лежало бремя бесчисленных веков истории. От каждого клочка земли исходила эманация миллионов трагедий и миллионов торжеств, рождений и смертей, страстных поцелуев и пролитой крови, пожаров и энергичного зодчества, песен, пьяного разгула, мрачных заклинаний, военных кличей и безумств. Каждый холм, каждый прибрежный откос, каждый склон, разрезанный дорогой, состояли из бесчисленных напластований прошлого — слой за слоем, эпоха за эпохой, катастрофа за катастрофой — то отдельных и бессвязных, то непрерывно переходящих из одних в другие. Гилу рассказывали, что по ночам на Земле нередко появлялись призраки — в парках вокруг древних дворцов, в горах Кавказа, на вересковых пустошах и торфяных болотах Севера.

Гил начинал приходить к тому мнению, что земляне одержимы прошлым — подтверждением этой теории служили многочисленные традиционные процессии и костюмированные шествия, соблюдение анахронистических традиций и существование Исторического института, регистрировавшего, обрабатывавшего, индексировавшего и анализировавшего мельчайшие факты, относящиеся к происхождению и развитию человечества... Исторический институт! Рано или поздно Гилу следовало навестить главное управление института в Лондоне, хотя по какой-то причине, которую Гил не желал формулировать, он не спешил с этим визитом.

В Санкт-Петербурге он повстречал стройную молодую блондинку из Норвегии по имени Флора Айландер, чем-то напоминавшую ему Шанну. Некоторое время они путешествовали вместе, и Флора указывала ему на аспекты земного существования, ускользнувшие от его внимания. В частности, она подняла на смех его предположение о том, что земляне помешались на прошлом. «Нет, нет и нет! — говорила Флора неотразимо певучим голосом, с неотразимо лукавой улыбкой. — Ты ничего не понимаешь! Мы одержимы сущностью вещей, подлинным естеством бытия!»

Не будучи уверен в том, что понимает ее разъяснения, Гил, тем не менее, уже привык к недоразумениям. Земляне приводили его в замешательство. Каждый разговор становился запутанным клубком утонченных острот и двусмысленностей. Обитатели древней Земли, по-видимому, придавали недосказанному столько же — если не больше — значения, сколько высказанному. В конце концов Гил убедился, что иные замысловатые комбинации земного общения так же недоступны ему от природы, как виртуозные выкрутасы жрецов-эквилибристов в храме Финуки: малозаметный жест или мимолетное изменение выражения лица могли служить намеком, полностью изменявшим значение фразы, от продолжительности выдерживаемых с точностью до сотых долей секунды пауз между противоречивыми утверждениями зависело предполагаемое отношение говорившего к обсуждаемому вопросу, не поддающиеся определению интонации свидетельствовали о настроениях, нуждавшихся в поддержке или опровержении строго определенным образом.