Эмфирио - Страница 31

Флориэль передал его вопрос Найону. Тот, цинично покривив рот, обронил пару слов. «Трудно сказать, — сообщил Гилу Флориэль. — Найон считает, что это старьевщики — перекупщики довоенной металлической утвари, старой мебели, краденого антиквариата, всякой всячины — всего, что плохо лежит».

«Найон их знает?»

Флориэль пожал плечами: «Мало ли кого знает Найон? По-моему, у него брат нелегал — или был нелегалом. Не могу точно сказать. Между прочим, вся эта таверна принадлежит нелегалам, к твоему сведению».

«Как насчет этих? — Гил кивком указал на «девушек», развалившихся на софе. — Тоже нелегалы?»

Флориэль снова спросил Бохарта, получил ответ: «Гейши зарегистрированы в Собесе. Они из гильдии матрон, сиделок и сестер милосердия».

«Вот как!»

«Бывает, сюда и лорды заваливаются, — поведал Флориэль. — Последний раз, когда мы здесь кутили, за соседним столом сидели два лорда и две леди. Глотали эль и жевали соленые скауфы, чавкая, как последние грузчики!»

«Да ну? Не может быть!»

«Еще как может! — заявил Найон Бохарт, подсевший поближе, чтобы присоединиться к разговору. — И сегодня вечером здесь могут оказаться лорды. Кто знает? Давай-ка наливай, не отставай — крепкий, свежий эль пропадает!»

Найон налил ему еще одну кружку. Гил не возражал: «Почему бы лорды и леди приходили в такое подозрительное место?»

«Потому что здесь кипит жизнь! Здесь можно развлечься! Здесь настоящие люди — не какие-нибудь скопидомы, трясущиеся над каждым талоном».

Гил недоуменно покачал головой: «Я думал, что исправители, спускаясь на землю, так сказать, летают развлекаться в Люшейн, на Манговые острова или куда-нибудь еще за границу».

«Летают, летают. Но иногда им проще «спуститься на землю», завалившись в старую добрую таверну Кичера. Надо полагать, в обителях смертельно скучно, и они готовы на все, лишь бы развеяться».

«Скучно?» — Гил пожевал губами, будто пробуя это слово на вкус.

«Так точно. Надеюсь, ты не воображаешь, что в жизни лордов нет ничего, кроме вечеринок, гудейского вина и межзвездных странствий. Многим из них часто нечего делать — просто вообще нечего делать, понимаешь? Безделье — тягостное бремя».

Гил попытался представить себе существование правящего класса с этой новой, неожиданной точки зрения. Ежедневно можно было видеть, как над Амброем сновали десятки воздушных экипажей, развозивших лордов не только в Люшейн и на Манги, но и на песчаные атоллы архипелага Минья-Джудо, в тропические дебри Парных островов, на лыжные курорты Веварских ледников. Нарисованная Бохартом картина казалась неубедительной. И все же — как знать, как знать?

«Они сюда приходят без гаррионов?»

«Вот об этом не имею ни малейшего понятия. Собственно в таверне гаррионы не появляются. Возможно, они ждут за решетчатой перегородкой — вон там — и следят за всем, что происходит».

«По меньшей мере, здесь нет спецагентов», — оглянувшись через плечо, пробормотал Маэль Вилли.

«Не беспокойся, агентам Собеса известно, что ты здесь, — отозвался Бохарт. — Им все известно».

Гил усмехнулся: «Может быть, агенты сидят за решеткой в приятной компании гаррионов?»

«Вряд ли, — Найон Бохарт сплюнул на пол. — Собесовцы забегают позабавиться с девчонками, как все остальные».

«И лорды этим тоже занимаются?»

«Лорды? Ха! Ты бы на них посмотрел! И леди, кстати, тоже. Будто соревнуются — одна другой развратнее».

«Вы слышали про Морнуна, владетеля Спэя? — встрепенулся Югер Харшпитц. — Как он соблазнил невесту моего двоюродного брата? Это было выше по течению Инцзе. В Бронзене? В поселке Григлзби? Не припомню. Так или иначе, кузена моего отозвали в сторону получить какое-то сообщение, оказавшееся полной чепухой. Тем временем лорд Морнун подъехал к его невесте. На следующее утро она не пришла к завтраку. Потом написала, что с ней все в порядке, что Морнун взял ее с собой путешествовать по Пяти Мирам и дальше. Вот это жизнь!»

«Все, что нужно — один и восемнадцать сотых процента, — мрачно заметил Найон Бохарт. — Были бы у меня такие деньги, я бы тоже соблазнял невест».

«У тебя есть один талон и восемнадцать чеков, — съязвил Шальк Одлбуш. — Соблазни-ка толстуху в зеленой горжетке».

«Еще чего! Она и одного чека не стоит... А! Кого я вижу! Старина Онгер Вермарх! Эй, Онгер! Сюда! Познакомься с моими друзьями!»

Приблизился Онгер Вермарх — юноша в эпатажном новомодном костюме, белых туфлях с заостренными носками и ярко-желтой шляпе с черными кисточками. Найон представил его всей компании: «Онгер — нелегал, и гордится этим обстоятельством!»

«Совершенно верно! — подтвердил Онгер Вермарх. — Пусть меня называют хаотистом, вором, отверженным, неприкасаемым, кем угодно! Мне все равно, лишь бы меня не сажали на проклятое соцобеспечение».

«Присаживайся, Онгер, выпей кружку эля. Вот молодчина!»

Онгер подтащил стул, уселся, скрестил изящные мослы и принял кружку из рук Найона: «За ваше здоровье, господа!»

«И пусть береговым псам глаза повыест!» — провозгласил в ответ Бохарт. Гил выпил со всеми. Как только Онгер Вермарх отвлекся, Гил попросил Флориэля объяснить странный тост Найона Бохарта. Но Флориэль только таинственно подмигнул, и Гил внезапно сообразил, что «береговыми псами» называли таможенных агентов Собеса, патрулировавших прибрежные воды и задерживавших контрабандистов, ввозивших дублированные товары серийного производства, дешевые в других странах, но дорогие в Фортиноне — в связи с необходимостью изготовления вручную всех предметов первой необходимости. Значит, перед ними был контрабандист — один из «антиобщественных паразитов», «пиявок, сосущих кровь иждивенцев», как их называли на собраниях гильдии.